Жившие в каменноугольный период (359-299 миллионов лет назад) стрекозы — традиционные участницы топов вымерших гигантов. Хотя длина меганевры составляла всего 60-65 сантиметров. Но и это — рекорд для летающих насекомых. В карбоне же, когда гигантизм ещё не вошёл в моду, — до динозавров было ещё очень далеко, — гигантские стрекозы смотрелись особенно внушительно.
Это были первые господа неба, а в каком-то смысле и суши. Позвоночные в данный период только осваивали новую среду, среди же наземных членистоногих меганевры, возможно, являлись сильнейшими хищниками. Не менее знаменитые 3-метровые многоножки, хотя и превосходили стрекоз размерами, питались гниющей растительностью. Конкуренцию меганеврам могли составить только достигавшие тогда сравнимой с ними длины скорпионы.
Происхождение летающих насекомых — тема интересная, но изученная плохо. Как это обычно и бывает в эволюционном процессе, первые экспериментаторы, летавшие пока только с крыши на чердак, были мелкими, малочисленными и в отложениях не сохранились. Однако, восстановить ход событий достаточно уверенно можно на материале летающих позвоночных, появившихся несколько позже — в конце пермского периода (299-252 миллиона лет назад). Вейгелитизавриды — ранние представители могучей в прошлом и здравствующей ныне ветви диапсид — планировали с дерева на дерево, используя перепонку, натянутую по бокам тела. Она не складывалась (что было неудобно) и поддерживалась не выростами скелета, а стержневидными окостенениями кожи.
Примерно так начали летать и насекомые — планируя с помощью выростов панциря. Потом эти выросты стали складными для удобства ношения. Ну а раз к ним всё равно уже прилажена мускулатура, то почему бы не помахать ими во время прыжка, создавая подъемную силу?
Способность к активному полёту дала насекомым преимущество над главными в то время конкурентами — многоножками и паукообразными. Крылья помогали расселяться и открывали доступ к новым пищевым ресурсам. Насекомые, бывшие до этого не слишком-то уважаемой ветвью членистоногих, смогли образовать огромное видовое разнообразие, вырвавшись на позиции, которые удерживают и сейчас. Их суммарная масса примерно вдвое больше, чем всех остальных животных вместе взятых.
Пока позвоночные ещё тормозили на границе сред, меганевры уже представляли собой аристократию суши, на которой в карбоне насекомые доминировали во всех смыслах. Как в численном, так и — именно через меганевр, взлетевших на вершину пищевой пирамиды — в физическом. Хотя, как раз летали-то гигантские стрекозы первых моделей плохо. Недалеко, медленно и с посредственной маневренностью. Но быстро летать им не требовалось. Врагов меганевры ещё не имели ни в воздухе, ни на земле. Добычу же обнаруживали издали при помощи очень хорошо (для членистоногих) развитого зрения. Огромные фасеточные глаза засекали движение, и вот тогда меганевра взлетала, преодолевая несколько метров по прямой с устрашающим жужжанием. В наши дни это не сработало бы — жертва заметила бы атаку и сбежала бы, а для перехвата цели в воздухе или преследовании в ветвях меганевра возможностями не располагала. Но тогда добычей стрекоз являлись диктионевриды — огромные (размах крыльев более 40 сантиметров) похожие на толстых растрёпанных стрекоз же примитивные насекомые, высасывавшие соки из растений. Они тоже не были хорошими летунами.
Разумеется, растительноядные насекомые упражнялись, всячески стараясь стрекозам задачу усложнить, но стрекозы не отставали. Недоработки конструкции постепенно были устранены и в начале пермского периода в небо взлетели протодоны — стрекозы не уступавшие меганеврам размерами, но в плане манёвренности уже близкие к современным стандартам. Охотились они в воздухе, перехватывая летящих насекомых. Однако, и это не помогло. В перми же история гигантских стрекоз кончается. Не то, чтобы отряд постигла какая-то катастрофа. Стрекозы процветают и сейчас. Но длины свыше 25 сантиметров они более уже никогда не достигали.
Таким образом, идея гигантского летающего насекомого, работавшая в карбоне, почему-то перестала работать в перми. Кризис гигантских насекомых часто связывают с уменьшением концентрации кислорода, но эта гипотеза, выдвинутая более века назад, примерно в то же время и была признана несостоятельной. Состав атмосферы планеты претерпевал очень серьёзные изменения в каменноугольный период. Однако концентрация кислорода, в то время действительно высокая, уравновешивалась высоким же содержанием углекислого газа, усвоению кислорода препятствовавшего.
Протодоны же и вовсе процветали в эпоху, когда атмосфера Земли на некоторое время по составу совпала с современной. Кроме того, узкое тело стрекозы, даже гигантской, очевидно куда лучше приспособлено для пассивного дыхания с помощью трахей, чем упитанная тушка современного жука голиафа. Но голиафы не задыхаются. Так что, затруднений, связанных с недостатком кислорода, в наше время меганевры тем более не встретили бы.
Так в чём же дело? Всего лишь в том, что к началу перми позвоночные приспособились к условиям суши. Теперь она принадлежала синапсидам и парарептилиям. Схватку за верхние ярусы пищевой пирамиды членистоногие проиграли. Размер перестал быть для них преимуществом, а стал недостатком. Позвоночным было проще заметить крупную цель, — а остальное уже дело техники. Физическое преимущество в схватке оказывалось на их стороне.
Но это — на земле. Казалось бы, причём здесь стрекозы, охотящиеся в воздухе? Вейгельтизавриды появились намного позже, да и не представляли бы для протодонов ни угрозы, ни конкуренции. Планирующие ящерки меньше их были.
Всё это касается взрослых стрекоз — имаго. Но имаго насекомых служат лишь для расселения и размножения. Растут же, набирая массу личинки — нимфы. А они-то не летают. Нимфы современных стрекоз отрастили жабры и развиваются в водной среде — куда более «мягкой» в плане конкурентности. А древние стрекозы так не умели. Их личинки охотились на земле. И должны были достигать такого же размера, как взрослые крылатые особи.
Должны. Но уже не могли. Это означало бы вторжение на ярус средних (по меркам перми) хищников. А там-то членистоногим делать теперь было совершенно нечего.
Другие статьи на данную тему
«питались гниющей растительностью» —
Не было редуцентов, способных разгрызть лигнин — древесину. Где-то у меня есть статья специально о развитии редуцентов, но я уже не помню где. Может, на канале