Есть мнение, что множество находок, не укладывающихся в официальную парадигму и способных перевернуть сложившиеся представления об истории человечества и планеты, замалчиваются, скрываются учеными, иногда уничтожаются, или, как минимум, исключаются официальной наукой из рассмотрения. Это очень интересное мнение, не имеющее, однако, отношения к изображённому на заглавной картинке предмету. Находка, видимая здесь, науку нисколько не огорчает. Как, впрочем, и не радует. Несмотря на возраст 300 миллионов лет, это заурядная окаменелость, не заслуживающая помещения в сколько-то уважающую себя коллекцию.
На картинке видна «запчасть» морской лилии. Аналогичное происхождение имеют и все прочие «болты» и «шестерёнки» найденные в отложениях палеозоя. Или мезозоя. Или ещё более поздних. Морские лилии — древняя, но очень консервативная группа, относящаяся и типу иглокожих, и мало изменившаяся с ордовика. Если не считать размер. Сейчас морские лилии не превосходят одного метра в длину, в далёком же прошлом достигали 21 метра, являясь одними из крупнейших хищников океана. И если ныне пищей им служит только мелкий планктон, во времена расцвета перистые щупальца гигантов вполне могли хватать ранних хордовых и даже занимавших (как им, должно быть, казалось) вершину пищевой пирамиды ракоскорпионов.
…Всё? Не совсем. Ведь речь же не специально о «болтах в камне», а об артефактах вообще. Среди них попадаются железные метеориты и металлические конкреции, находящиеся же в компетенции геологов, а не палеонтологов. Молотки попадаются иногда и какая-то старая посуда. И это тоже оптом отправляется в топку. Без рассмотрения.
Проблем с артефактами традиционно три. Первая, наиболее очевидная, иллюстрируется примером с «болтами», и заключается в ошибочном распознании. Но если в случае с лилиями происхождение находки очевидно любому палеонтологу или даже человеку имеющему о палеонтологии общее представление, то так бывает далеко не всегда. Например, опознать в тёмно-зелёном гладком шаре из стеклянистого вещества со взрывающим мозг химическим составом старинный утюг, изготавливавшийся из отходов стекольного производства и использовавшийся только в определённой части Европы, на протяжении полутора веков для разглаживания рукавов женских рубах, может только узкий специалист в области истории костюма. Но в руки такому специалисту данный предмет ещё должен попасть. Именно данному специалисту, — не любому историку или археологу — и, именно, в руки. В большинстве случаев, идентифицировать артефакт по фотографии специалист откажется.
Вторая проблема заключается с принятием заурядной находки за нечто необъяснимое. Знаменитый молоток в камне — лишь обычный шахтёрский молоток в обычных же известковых отложениях, которые могут сформироваться в благоприятных условиях всего-лишь за годы. Забавный сувенир и не более того.
Наконец третья и главная проблема заключается в непонимании разницы между артефактом и фактом. В строгом смысле, артефакт — это именно то, что рассматриваться не может и не будет. Это не настоящая находка, дающая новые знания из области истории или палеонтологии. А просто странная штука какая-то. Штука — ни о чём.
Хрестоматийным примером исторического артефакта могут служить римские монеты, найденные у берегов Исландии и в Карибском море. О чем эти монеты рассказали историкам? Ни о чём. Находки были сделаны случайными людьми, а не археологами, которые тщательно обследовали бы место, определяя возраст отложений. Если бы этот возраст составлял 2000 лет или если бы в месте с монетами удалось найти некий специфически римский мусор… Тогда, да. Стало бы известно, что римские корабли достигали берегов Америки и Исландии. А так, — это просто обычные римские монеты, неизвестно как и когда попавшие в руки лиц, верить которым на слово по поводу места и обстоятельств обнаружения также нет ни одной причины.
Фактически любая археологическая находка извлечённая не специалистом и без соблюдения процедуры проведения эксперимента (каковым являются археологические раскопки) автоматически превращается в ничего не значащий артефакт. Чем и обусловлено засекречивание мест перспективных раскопок, создание археологических заповедников и преследование «чёрных копателей», не добывающих, а уничтожающих информацию о прошлом. Условный велосипед в отложениях триаса может быть найден только палеонтологом, способным определить возраст отложений и только действующим в составе экспедиции — не в частном порядке. Просто шёл, шёл и вдруг велосипед в полном триасе — не сработает. В науке никому не верят на слово. Факт может наблюдаться только специалистом и только в процессе проводимого в полном соответствии с правилами эксперимента.
Таким образом, чтобы угрожать парадигме, ископаемый предмет должен удовлетворять ряду условий: он найден специалистами, которые извлекли его в соответствии с процедурой; он находится в распоряжении специалистов соответствующего профиля, которые имеют возможность исследовать его всеми необходимыми для идентификации методами. И немедленных результатов даже в таких условиях быстро ожидать не приходится. Множество сенсационных открытий в области палеонтологии, например, было сделано не в «поле», а запасниках, при разборке окаменелостей, когда-то опознанных неправильно, признанных малоценными и оставленных дожидаться героя, способного понять с чем имеет дело.
Другие статьи на данную тему
слишком много условий