Россия — это загадка, окружённая тайной. А поскольку нефть — наше всё, как минимум, после Пушкина, нет ничего удивительного в том, что и с нефтью дела обстоят непросто. Необычен даже сам характер главной нефтяной загадки. Происхождение нефти, в целом, понятно. Но существуют два его объяснения, и каждое из них на данный момент неопровержимо доказано.
Наиболее уважаемой (благодаря практическим заслугам) пока остаётся биогенная гипотеза происхождения нефти. В рамках которой горючая жидкость в недрах планеты обязана своим появлением древним бактериям-редуцентам, разлагающим отмершую органику. Вернее, их неспособности качественно выполнять свои обязанности в протерозое и, отчасти, даже в палеозое. Результатом некомпетентности редуцентов становилось накопление на дне, особенно во впадинах оного, больших количеств органических остатков(как это происходит в торфяниках на суше). Затем, осадочный слой оказывается захороненным под массой песка (или слоем соли, в случае пересыхания моря) и опускался в глубины земной коры. Образование составляющих нефть углеводородов происходит на глубине 3-4 километра, где температура и давление способствуют протеканию химических реакций.
Биогенная теория имеет более чем достаточно, как косвенных, так и экспериментальных подтверждений. Реакции, приводящие к превращению растительного сырья в похожую на нефть жидкость легко воспроизводятся. В самой же нефти найдены молекулы, определённо когда-то принадлежавшие живым организмам. Наконец, месторождения располагаются именно там, где теория предсказывает это. Биогенное происхождение нефти нельзя поставить под сомнение, так как, опираясь на данное предположение, геологи десятилетиями искали нефтяные залежи. И находили их там, где им полагалось быть.
Есть, однако, нюанс. В случае формирования угольных залежей мы наблюдаем все этапы превращения торфа в бурый, а затем в каменный уголь и антрацит. Причём, антрацит, образующийся при наиболее высоких температуре и давлении, закономерно, встречается реже «молодого» бурого угля. С нефтью же всё наоборот. Нефтяными месторождениями на стадии формирования, ни разу ещё не опускавшиеся на необходимую для окончательного «созревания» продукта глубину 3-4 километра, считаются залежи мальты, — необычно густой и вязкой разновидности нефти, на треть состоящей из битума. Но мальты на Земле до странного мало. А так быть не может.
Проще говоря, нефти на планете намного больше, чем вытекает из относительного количества «старой» и «молодой». Данная слабость биогенной версии с самого начала позволили части исследователей (преимущественно советских) отстаивать абиогенную гипотезу. Согласно ей, нефть синтезируется на глубинах более 50 километров из мантийных вулканических газов: метана, водяного пара и углекислоты. Очевидно же биогенные молекулы в её состав попадают позже. Это останки бактерий, живущих в земной коре (в том числе и в нефти) до глубины 6-7 километров. При дальнейшем опускании пластов осадочных пород литосферные организмы, само собой, погибают, но входившие в их состав молекулы могут сохранять целостность до момента расплавления пород в мантии.
Абиогенный механизм образования нефти также без проблем моделировался в лабораторных условиях. Причём, даже с более убедительными результатами, чем биогенный. Однако, гипотеза долгое время не могла получить экспериментального подтверждения. Предполагалось, что жидкие углеводороды проникают с границы мантии в кору в зонах глубинных разломов. Однако, бурение в этих районах результатов не давало. Во многие же из реальных, разведанных нефтяных бассейнов абиогенная нефть по теории не могла попасть от слова «никак».
Абиогенная гипотеза уже считалась мёртвой, когда глубокое бурение всё-таки принесло результаты. Нефть ниже исключающей биогенное происхождение отметки 5 километров — и далее, до 10 километров включительно, — обнаружена, всё-таки, была. Таким образом, и абиогенная версия получила экспериментальное подтверждение, а с ним и статус теории. Усовершенствование методик прогнозирования позволило искать и находить месторождения и исходя из «абиогенных» предпосылок.
…Получается, что работают оба механизма? Да. Именно так и получается. Причём, даже нельзя сказать, что они по странной случайности ведут к одинаковому результату. Ибо оба ведут к результатам разнообразным и уникальным, никогда не воспроизводящимся точно даже в рамках одного пути. «Нефть» — собирательное название жидких углеводородов крайне запутанного и очень сложного состава. В каждом месторождении этот коктейль свой. Разобрать же, какие особенности нефти характерны для биогенного и абиогенного механизмов сложно, так как в бассейнах может присутствовать смесь, а состав вещества поднятого на поверхность зависит от методов добычи, разных для месторождений с разной глубиной залегания
