Креационизм не работает просто потому, что теория должна объяснять наблюдаемые факты. Объяснение же, это сведение непознанного к познанному. Объяснение наблюдаемых фактов может быть только естественным, сводимым к действию познаваемых и неизменных законов природы. Как минимум, познаваемых потенциально. Привлечение неизвестной пока закономерности допустимо, в случае если именно таким образом она становится известной. Механизм раскрывается на примере (пусть и вымышленном) Ньютона и яблок, в котором закон всемирного тяготения открывается, как объяснение наблюдаемых фактов: не имеющие подвеса или опоры предметы, обычно, падают.
И «может» в данном случае не означает «должно». Объяснение никому ничего не должно. Просто, если оно не соответствует вышеуказанному критерию, оно и не объясняет.
Объяснять что-либо «разумным дизайном» тоже можно. Но при условии, что «дизайнер», как и его методы, находится в сфере познанного. Таким образом, появление здания вполне объяснимо вмешательством архитектора, применившего для строительства ватман, деньги, тяжёлую технику и таджиков. Использовать же этот метод для объяснения появления жизни на Земле — не получится. Хотя наука и пребывает в искреннем недоумении по поводу данного события, но объяснение, слепленное из «неизвестно кто», «неизвестно как» и «неизвестно зачем» — не работает. Ничего не объясняет.
Проще говоря, с научной и рациональной вообще точки зрения объяснение может быть только естественным. Привлечение сверхъестественной силы пользу объяснения автоматически обнуляет, поскольку не сводит непознанное к познанному. По поводу дефиниции «сверхъестественного» можно спорить, однако, есть очевидный критерий, позволяющий отличить годное объяснение от негодного. Научное, рациональное объяснение всегда даёт новое знание. Для этого оно, кстати, и разыскивается специально обученными людьми с затратами, иногда, колоссальных средств.
Взять, например, песок на пляже. Несомненно, он мог быть сотворён. Неважно кем. Макаронным монстром в прошлый вторник, заодно изменившим воспоминания людей о понедельнике, чтобы все думали, будто песок давно лежит на своём месте. Ещё кем-то там шесть тысяч лет назад. Или атлантами с помощью алмазной мельницы. То есть, сотворённым он быть, конечно, мог, но это допущение бесполезно, ибо не даёт какой-либо полезной информации. Нет даже способа установить, кто, как и зачем песок сделал. Допущение же, что песок возник в результате разрушения скал морскими волнами, сообщает что в прошлом линия берега располагалась дальше в сторону моря. И можно даже высчитать скорость расширения шельфа.
Таким образом, априорное наличие рационального объяснения наблюдаемым фактам, в частности тому, что именно такие виды животных существуют сейчас, а другие, тоже совершенно конкретные, существовали прежде, — это не теория, которую требуется доказывать. Это исходная посылка, на базе которой удобно и полезно строить дальнейшие рассуждения. Собственно, это принцип познаваемости, согласно которому все наблюдения могут быть объяснены действием естественных закономерностей (включая архитектора, ватман и таджиков, — ватман же — прессованная целлюлоза, она уже известна науке).
Принцип, как и любая аксиома, неопровержим. Естественное объяснение, — это в общем случае не то, что уже есть, а то, что следует искать. Ну, допустим, что современные эволюционные представления о происхождении человека ложны. Это значит, что версия творения верна или хотя бы может рассматриваться в качестве гипотезы? Нет. Это значит, что нужно искать другое сугубо естественное объяснение происхождению человека.
Следующий, очевидный вопрос: кому нужно? Наверно, тем кто хочет получить ответ на вопрос о происхождении видов, причём, ответ именно рациональный. То есть, биологам. Это логично: люди, желающие удовлетворить личное любопытство за казённый счёт, занимаются наукой. Но у биологов, вроде бы, претензий к эволюционной теории в её актуальном состоянии не много…
Тем же кто ответ на данным вопрос не ищет, потому что уже знает, например, из Священного Писания, эволюцию «навязать» в любом случае невозможно, так как их мышление основано на иной аксиоматике. Они-то не делают исходного предположения об обязательном наличии естественного объяснения любым наблюдаемым фактам
