Комплекс Деринкую словно перенесён в нашу реальность, из сказочной. Люди всегда верили, что глубоко под горами в пещерах, естественных и рукотворных, расположены целые страны со своим, редко видящим солнце населением. И легенды возникали не на пустом месте. Если не страны, то города уже найдены: вмещающие десятки тысяч жителей цитадели, не выдающие своего присутствия на поверхности, но ярус за ярусом уходящие вглубь, — подальше от опасностей внешнего мира, по которому прокатываются волны захватчиков.
Речь о Деринкую и ещё пяти, считая лишь уже найденные, подземных городах Каппадокии. Неизвестно, кто построил их примерно во те же времена, когда появились египетские пирамиды и Стоунхедж. Неизвестно, насколько они велики. Неизвестно, сколько перекрывающихся подвижными каменными плитами входов существует. Подземные улицы, насколько удалось их разведать, тянутся на километры, соединяя склады, храмы, казармы, арсеналы, жилые зоны и даже помещения для скота. Восемь ярусов, восемь расположенных один над другим городов, пронзают бесчисленные вертикальные колодцы, с одной стороны достигающие поверхности, чтобы через тщательно замаскированные отдушины подать в подземелья воздух, с другой же уходящие на неведомую глубину к водоносным слоям. Неведомую, потому что колодцы давно засыпаны падающим сверху песком. Они уходят куда-то глубже исследованных ярусов. И по некоторым данным под ними скрываются ещё двенадцать неизвестных уровней города. Которые всё ещё могут быть обитаемыми.
…Романтичная, завораживающая картина. К сожалению, ничего общего с действительностью не имеющая. Ну, кроме технической стороны дела. Улицы, храмы, колодцы, арсеналы и ярусы — это всё есть.
Для начала, Деринкую — не город. Не торгово-ремесленный центр. Под землёй нет ни следов какой-либо производственной активности, ни условий для неё. Это даже не поселение, так как едва ли кто-то жил в катакомбах постоянно. В строгом смысле это — городище. Такое же как и сожжённый княгиней Ольгой оплот древлян — Искоростень. Или Алезия, в которой Цезарь осаждал галлов. Или же — тоже хороший пример — Хельмова Падь рохирримцев. Просто иначе устроенное.
Городище — труднодоступный и тем или иным способом дополнительно укреплённый участок местности. Убежище, в котором окрестное население скрывается со скотом, припасами и всем движимым имуществом в случае появления врагов. Обычным этот вид фортификации был в эпоху племенного и раннефеодального строя. Так как для продолжительного «сидения» городище не предназначалось. Обороняющимся требовалось выждать несколько дней, максимум недель, пока орда пришельцев доест принесённые с собой припасы, проголодается и уйдёт.
Таким образом, «подземные города» Каппадокии не просто не имели постоянного населения, но и не предназначались для длительного проживания. Причём, не предназначались по своему устройству. В катакомбах наличествовали источники воды (хотя, едва ли достаточные для предполагаемой численности укрывшихся) и продуманная вентиляция, но… канализация, например, предусмотрена не была.
Кто и когда построил подземные городища, — действительно, не установлено, и, скорее всего, никогда установлено не будет. Ибо речь-то в данном случае идёт о тех, кто строительство начал. А продолжали его, сменяя друг друга, несколько народов. Убежища расширялись, ремонтировались и перестраивались на продолжении, как минимум, тысячи лет. И последующие работы уничтожали следы предыдущих.
Предполагается, что окапываться в Каппдокии за две или даже три тысячи лет до новой эры впервые начали хатты — давно исчезнувший народ не вполне ясного происхождения. Почему они выбрали столь сложный и трудоёмкий способ обороны? Потому что, ни сложным, ни особенно трудоёмким он не был. «Подземные города» выдалбливались в туфе — очень мягкой вулканической породе, которая, к тому же, является достаточно «вязкой», для того чтобы тоннели без всякого крепежа не обваливались даже в случае частых в этих краях землетрясений. Таким образом условия располагали, труд же, на самом деле, был не слишком велик. Как не был велик и труд, например, строителей пирамид. Египтяне иногда отвлекались на всякие милые и необременительные пустяки от грандиозных проектов по строительству оросительных каналов, но более 1% человеко-часов на гробницы никогда не тратили. Хатты тоже занимались ирригацией, но если уж так случалось, что важной работы не было, начинали долбить туф.
Идея же была совсем не плохой. Городища на возвышенностях трудно обеспечить водой. Кроме того, подступы к ним просматриваются. А стены — преодолимы. С другой стороны, идея штурма через узкие коридоры, где нет возможности реализовать тактическое и численное превосходство, редко казалась захватчикам хорошей. Кроме того, чужаки не знали, как далеко по землёй тянутся галереи, и где расположены замаскированные выходы. Это и сейчас точно неизвестно. Такое положение дел позволяло защитникам устраивать внезапные вылазки.
Были, разумеется, и минусы. Отсиживаться в темноте, тесноте и духоте — крайне не комфортно. Тем не менее, идея была неплохой — для своей эпохи. Уже в классической античности она устарела, так как не срабатывала против регулярных отрядов, получающих подкрепления и обозы с продовольствием из метрополии. Земледельцы, в отличие от горожан или феодальных дружин, многолетним запасом продовольствия не располагали. А во время посева или уборки урожая оставаться под землёй не могли. Неприступная крепость очень быстро сдавалась.
После утраты военного значения каппадокийские катакомбы ещё многие столетия, постепенно приходя в упадок, продолжали использоваться разного рода религиозными группами, как места тайных встреч и богослужений. Гигантское подземелье таяло. Ибо новые владельцы не имели ни ресурсов, ни желания для того чтобы занимать города полностью. Опасаясь же (вполне разумно) появления каких-нибудь протодиггеров со стороны неразведанных тоннелей, неиспользуемые ходы они просто замуровывали.
Найти умышленно спрятанное теперь достаточно сложно. Так что, даже в наиболее хорошо исследованном комплексе Деринкую, значительная или даже большая часть помещений может быть ещё не вскрытой. Однако, неизвестные, более глубокие ярусы не входят в их число. Нижний уровень находится на глубине шестьдесят метров — и это предел, далее которого невозможно строительство подземных сооружений без применения принудительной вентиляции. Разумеется, пещеры уходят под землю несравненно глубже, но в них не находится и, тем более, не работает большое количество людей.
