Согласно классической трактовке, первое и простейшее ручное огнестрельное оружие было изобретено в Китае примерно в середине XII века. А уже из Китая при посредничестве монголов попало к арабам. В частности, к испанским маврам, поспешившим ознакомить с этим изобретением христианский мир. И это, вполне вероятно, правда. Но не имеющая отношения к делу. Ибо речь тут не об изобретениях, а о попытках, причём, попытках неудачных, не имевших последствий, кроме смутных летописных упоминаний. В действительности же, самые ранние огнестрельные устройства, годные для регулярного практического применения, появились в Западной Европе в начале XIV века.
Впрочем, не только в Западной. Например, еще в 1328 году от пули погиб литовский князь Гедемин. Первые самопалы были именовались «ручными бомбардами«, «хандканонами«, «склопеттами«, «петриналями» или «кулевринами«, и имели распространение достаточно широкое для того, чтобы на порох в Европе возник устойчивый спрос.
Выглядела это оружие достаточно внушительно и, действительно, напоминала пушку в миниатюре. При весе одного только ствола от 4 до 6 кг она представляла собой высверленную изнутри болванку из мягкого железа, меди или бронзы. Глубоко сверлить в XIV столетии не умели, так что, длина ствола составляла лишь около 10 калибров. Зато уж сам калибр мог достигать 30 мм и больше.
В качестве снаряда могла использоваться круглая свинцовая пуля. Но стрельба свинцом первые сто лет развития огнестрельного оружия практиковалась редко. Чрезвычайно распространённый в римское время металл в средние века добываться в Европе практически перестал. И решить проблему его нехватки удалось только к середине XV века.
Отсутствие свинца заставляла стрелков импровизировать. Пуля могла быть железной (и, соответственно, гранёной, так как железные изделия производились ковкой и даже гвозди имели квадратное сечение). Чаще же всего самопалы заряжались камнями. Каменная пуля для ручницы, при этом, не изготавливалась специально, как не изготавливалась она и для пращи. Годился любой камешек подходящего размера. Обтюрация, — то есть плотное вхождение снаряда в ствол, не позволяющее пороховым газам вырваться, — достигалась путём обёртывания снаряда в промасленную тряпку.
Как правило, петриналь насаживалась на древко, конец которого упирался в землю (отдача у ручной пушки была совсем не детская), зажимался под мышкой или вставлялся в ток кирасы, — в приваренный к доспеху упор для копья. Реже приклад мог охватывать плечо стрелка сверху. Но приклад обычного типа, подразумевающий упор в плечо, к тому времени уже изобретённый для арбалетов, не использовался. Проблема заключалась в том, что увесистое оружие стрелок мог поддерживать и наводить на цель только одной рукой. Вторая рука требовалась для воспламенения заряда. И это была нетривиальная задача.
До 30-х годов XV века у ручниц имелось лишь запальное отверстие в казне. Полка для затравочного пороха отсутствовала. Соответственно, заряд поджигался, обычно, не матерчатым фитилем, а «палительной свечкой», — пропитанной селитрой деревянной палочкой. Палочку упирали в запальное отверстие и поворачивали, перекатывая в пальцах. Искры и кусочки тлеющего дерева сыпались внутрь ствола и, рано или поздно, поджигали порох.
Таким образом, действие ручницы отличалось исключительной внезапностью. Выстрел происходил с большой и непредсказуемой задержкой. Если вообще превосходил: палительная свеча не гасла, а запал оказывался не забит сажей. К этому можно добавить точность, позволяющую уверенно поразить цель класса «рыцарь на коне» лишь метров с десяти. Уважение вызывала только убойная сила этого оружия. Рана, которую наносил выпущенный в упор 30-мм снаряд, впечатляла.
Достаточно ли при столь очевидных недостатках одной лишь удойной силы, для того чтобы оружие приобрело популярность? В XIV-XV веках убойная сила имела ключевое значение. Так как убить требовалось не человека, а рыцарского коня, вполне вероятно, к тому же одоспешенного. Сам рыцарь без особых затруднений убивался множеством хорошо известных и куда более доступных способов. Именно в коне, благодаря которому рыцарь стоил десяти пеших воинов, заключалась проблема. Это был очень большой конь.
Тем не менее, и в коня нужно было попасть… А он же ещё и бегает! Казалось бы, несмотря на некоторые достоинства, удручающе низкая точность хандканноны должна была сделать её полностью бесполезной. Но… имелся нюанс, заключавшийся в том, что попадать-то, как раз, было не обязательно. Даже если выстрел не имел последствий, кроме огня и шума, цели он часто достигал. Конь, тогда к стрельбе ещё не приученный, пугался и сбрасывал всадника.
Может показаться странным, но метод работал так хорошо, что заряжать ручные бомбарды пулей не всегда считалось целесообразным. Достаточно распространены были петринали-склопетты, не имеющие приклада и предназначенные исключительно для холостой стрельбы.
Вот и огнестрельное оружие, оказывается, получило шанс эволюционировать только благодаря коням! Интересные взаимосвязи получаются в истории — сами рыцари исчезли бесследно, но благодаря их косвенному влиянию смогла появиться основная мощь современных армий.