О возможной населённости — простейшими — атмосферы планеты-гиганты и кислотных облаков Венеры написано достаточно много. Но условия на планетах Солнечной системы, всё-таки, слишком суровы. Интереснее рассмотреть гипотетическую планету — с умеренной температурой, океанами и даже окислительной атмосферой. И допустим, что плотность её атмосферы превосходит земную в 100 раз.
Допущение это, кстати, достаточно нетривиально. Не слишком понятно, откуда взять достаточное количество азота, так что, основой атмосферы планеты, скорее всего, будет более доступный углекислый газ. Соответственно, возникнет мощный парниковый эффект. Но если расположить планету на благоразумном удалении от светила, это пойдёт только на пользу.
Тем не менее, допущение заслуживает быть сделанным, поскольку порождает особый, принципиально отличный от земного мир. В котором способный поднять человека наполненный водородом шар будет иметь диаметр всего один метр. И это значит, что горячо любимые фантастами летающие медузы получат право на существование. Аэростатический полёт станет наиболее очевидным и эффективным способом передвижения, вполне доступным даже для существ с твёрдым панцирем.
В мире, где воздух лишь в 15 раз легче воды, летательные полости в телах животных будут настолько же обычными, как и плавательные пузыри у рыб. Но первыми воспользуются преимуществами аэростатического полёта, конечно же, растения. Если наполненный лёгким газом стебель ничего не весит, то и его высота, практически, не ограничена. Дерево может вытянуться вверх на сотни метров. Даже на километры. Чтобы вознести свою, состоящую не из плоских листьев, а из пузырей, крону выше облаков. Ведь плотная атмосфера неохотно пропускает необходимый для фотосинтеза свет.
Подобно водорослям, деревья такой планеты будут удерживаться в вертикальном положении благодаря подъёмной силе газовых пузырей, а не за счёт жёсткости ствола. С корневой системой парящие ветви свяжет прочный и гибкий жгут, обладающий минимальной парусностью и способный противостоять урагану. Хотя, условий для возникновения бурь на такой планете быть не должно, так как перепады температуры невелики. Но плотность воздуха компенсирует низкую скорость движения атмосферных масс.
Если удержаться за почву трудно, то почему бы не расстаться с ней навсегда? Воду, как это делают некоторые орхидеи, можно извлекать прямо из воздуха, раскинув паутину корней. Необходимые минеральные вещества растению, правда, придётся добывать из дождевой воды и пыли. Но земные лишайники вполне обходятся этими источниками. Здесь же «добыча» окажется куда обильней. Ведь мелкие частицы поднятого ветром грунта и выброшенного вулканами пепла будут оседать в плотной атмосфере почти столь же неохотно, как муть в воде. Летающему дереву останется лишь втягивать прилипшие к листьям крупицы, транспортировать их потоками сока в «реактор», и растворять их, как это делают те же лишайники.
Можно представить себе зеленоватые облака одноклеточных растений, парящих в атмосфере планеты, но не на капельках жира, как в море, а на пузырьках водорода или метана. Либо, просто, планирующих, как летают паучки на своих паутинках. Или целые летающие острова – колоссальные ковры из переплетающихся полых стеблей и стелящихся по ветру листьев. На закате лучше не стоять под такой дрейфующей кроной. Ведь растениям не выгодно долго таскать с собой собранную пыль. Шлак, из которого уже извлечено всё полезное, должен быть сброшен. От балласта же разумнее избавляться тогда, когда солнце, нагревавшее оболочку, зашло, газ охлаждается и подъёмная сила падает.
Животным также придётся приспосабливаться к жизни в плотной атмосфере. Среда, с одной стороны, создаёт большое сопротивление движению, с другой – не даёт достаточной опоры. Бежать слишком трудно, а плыть ещё невозможно. Насекомые, конечно, могут планировать на крошечных плоскостях, в надежде, что потоки воздуха принесут их к пище. Крупным же тварям придётся придумать что-то оригинальное.
Летать придётся всем. Даже в случае, если поверхность планеты не покрыта бездонным океаном и не перегрета, – по сути она превращается в «дно» воздушного моря. Биомасса создаётся в атмосфере, на высоте, где достаточно свсе для фотосинтеза. Там она и будет потребляться. Тем, кто не взлетел, достанутся только отбросы.
Оптимальным решением для данных условий станет обтекаемое рыбообразное существо, 90% объёма тела которого займут полости с газом. Плавники, скорее, могут быть полезны в качестве рулей, а «двигатель» предпочтительнее реактивный, как у кальмара. Размер же существа может колебаться от большого до колоссального. Ведь при плавании в воздухе, как и при плавании в море, масса животного будет ограничиваться только доступными пищевыми ресурсами. Но, главное, гигантизм улучшает отношение массы к поверхности тела. Что очень актуально для практически «полого» существа. Чем оно больше, тем проще ему, например, позволить себе замену мягких покровов на твёрдую известковую броню, непроницаемую для газа и неприступную для врагов. Наконец, летающий кашалот окажется вдесятеро больше морского, просто потому, что он надувной.
Животным средних габаритов обзаводиться аэростатическими органами будет не всегда удобно. Водородный пузырь снизит скорость и маневренность. В особенности вертикальную, если только при пикировании не сдувать его полностью. А значит, машущий и планирующий полёт останутся распространёнными способами передвижения.
Естественно, давление будет падать с высотой. В двадцати пяти километрах от поверхности оно составит уже всего десять атмосфер. Здесь могут быть ветры, и довольно сильные, но существо, увлекаемое массой воздуха, не будет ощущать их и, подавно, не рискует столкнуться с препятствием. Область хороша для растений. Меньше воды и пыли, но больше света. Если будет холодно, но тёмные покровы, нагреваемые солнечными лучами, поправят дело.
Главное, планирующим насекомым и левитирующим травоядным труднее добраться сюда. Тварь весом в килограмм должна будет представлять собой пузырь диаметром с два футбольных мяча. Полости займут уже 99% её объёма. Для растения такое строение приемлемо. Для существа активного и сложно устроенного – вряд ли. На большую высоту – километров до пятидесяти-шестидесяти – могут лишь на время залетать «живые планеры» с внушительными плоскостями и членистоногие на паутинах. Ни что, впрочем, не будет мешать тем и другим отдыхать и даже селиться на парящих деревьях.
